В октябре 1941 г. германская разведка начала работу по созданию из военнопленных двух батальонов специального назначения, призванных содействовать продвижению немецких войск на Кавказ и в Среднюю Азию. Помимо выполнения специальных задач, таких как борьба с партизанами и разведывательно-диверсионная деятельность, личный состав батальонов готовился к пропагандист­ской работе по привлечению на немецкую сторону перебежчиков из числа представите­лей среднеазиатских и кавказских народов и к организации антисоветских восстаний на территории национальных республик. Первой из созданных в составе вермахта тюркских частей стал так называемый «Туркестанский полк» (позднее переименованный в 811-й пехотный батальон), сформирован­ный в соответствии с приказом генерал-квартирмейстера Генерального штаба сухопутных войск Э. Вагнера от 15 ноября 1941 г. при 444-й охранной дивизии. Он состоял из четырех рот под командованием немецких офи­церов и фельдфебелей и уже зимой 1941/42 г. нес охранную службу на территории Север­ной Таврии.

    Процесс организации тюрских и кавказ­ских частей был поставлен на широкую основу. В январе-феврале 1942 г., на территории Польши германское командование создало штабы и учебные лагеря четырех легионов Туркестанского (в Легионове), Кавказско-магометанского (в Едлине), Гру­зинского (в Крушне) и Армянского (в Пулаве). Общее руководство формированием и обучением национальных частей осуществлял штаб командования восточными легионами, который первоначально располагался в Рембертове, а летом 1942 г. был переведен в Ра­дом. Два первых легиона были созданы вско­ре после посещения гитлеровской ставки турецкими генералами - Эрденом и Эркилетом ходатайствовавшими перед фюрером за своих этнических родственников и едино­верцев из числа военнослужащих РККА, оказавшихся в немецком плену.

    Туркестанский легион объединял в своих рядах представителей различных народов Средней Азии - узбеков, казахов, киргизов, туркмен, каракалпаков, таджиков. Кроме того, в Едлино 15 августа 1942 г. был образован Волжско-татарский легион, собравший в своих рядах поволжских татар, башкир, марийцев, мордву, чувашей и удмуртов.

    В 1942 также был создан легион крымских татар и калмыцкий корпус, некоторые подразделения которого действовали в советском тылу. Это кажется более чем странным - Гитлер одобрил формирование войск из тюрков-неарийцев, и даже калмыков-монголоидов, категорически возражая против создания союзных ему войск из русских-арийцев. Многие считают, что эта патологическая ненависть фюрера к русским, огромное число которых желало воевать на его стороне, и стала одной из крупнейших причин его поражения в войне.

    К концу 1942 г. из Польши на фронт была отправлена «первая волна» полевых батальонов восточных легионов, в том числе 6 тур­кестанских (450, 452-й, с 781 го по 784-й). В начале 1943 г. за ней последовала «вторая волна» -- 5 туркестанских (с 785 го по 789-й), а во второй половине 1943 г. - «третья волна» - 3 туркестанских (790, 791 и 792-й). Всего же за два года (до упразднения штаба в Радоме в конце 1943 г. ) здесь было сформи­ровано 52 полевых батальона: 14 туркестанс­ких. 8 азербайджанских. 7 северокавказских. 8 грузинских. 8 армянских. 7 волжско-татарских - обшей численностью около 50 тыс. человек.

    Каждый полевой батальон имел в своем составе 3 стрелковые, пулеметную и штаб­ную роты по 130-200 человек в каждой: в стрелковой роте - 3 стрелковых и пулемет­ный взводы, в штабной - взводы противо­танковый, минометный, саперный и связи. Общая численность батальона составляла 800-1000 солдат и офицеров, в том числе до 60 человек германского кадрового пер­сонала (Rahmenpersonal): 4 офицера, 1 чи­новник, 32 унтер-офицера и 23 рядовых. У немецких командиров батальонов и рот были заместители из числа представителей той или иной национальности. Командный состав ниже ротного звена был исключительно нацио­нальным. На вооружении батальона имелись 3 противотанковые пушки (45-мм), 15 лег­ких и тяжелых минометов, 52 ручных и стан­ковых пулемета, винтовки и автоматы, все советского производства.

    При этом подразделения Легионов, остбатальоны, всегда использовались по раздельности. За исключением 162-й Туркменской пехотной дивизии, состоявшей из немцев, туркменов и азербайджанцев, которая, по словам ее командира, "была столь же хороша, как и обычная немецкая дивизия".

    Не смотря на все предосторожности, в некоторых батальонах еще во время формирования и обучения были созданы под­польные группы, готовившие переход сво­их частей в полном составе на сторону Красной Армии и партизан. Первая успеш­ная попытка была предпринята в феврале 1943 г. в 825-м волжско-татарском батальоне, прибыв­шем в Витебскую область. Во время первой же операции татары уничтожили немецких офи­церов, и весь батальон (свыше 800 человек с 6 противотанковыми орудиями, 100 пулеме­тами и автоматами и другим вооружением) перешел к партизанам. Другой случай имел место 13 сентября 1943 г., когда действовав­ший в районе Оболони в рядах германской 2-й армии туркестанский батальон перебил немецких офицеров и в составе трех рот с оружием перешел на сторону советских войск. Последнее событие переполнило чашу терпения немцев и повлекло за собой решение о выводе национальных частей с Восточного фронта в оккупированные стра­ны Европы и на второстепенные театры во­енных действий.

    С переброской большей части доброволь­ческих батальонов в конце 1943 г. в Запад­ную Европу центры формирования восточ­ных легионов в Польше и на Украине были упразднены, а созданные на их основе запас­ные батальоны переведены в Южную Фран­цию и размещены в гг. Кастр (грузинский, туркестанский и северокавказский батальо­ны) и Манд (армянский, азербайджанский и волжско-татарский батальоны). Они были соответственно объединены в 1-й и 2-й кад­ровые добровольческие полки, составившие вместе с русским, украинским и казачьим полками Кадровую добровольческую дивизию (Freiwillige-Stamm-Division) со штабом в Ли­оне.

    В последние месяцы войны восточные легионы и казачьи части стали предметом соперничества двух ведомств Третьего рейха Главного управления СС, пытавшегося поставить под свой контроль все иностранные формирования, действовавшие на стороне Германии и «восточного министерства», которое осуществляло собственную политику в отношении этих частей с помощью опекав­шихся им национальных комитетов. Боль­шинство лидеров национальных комитетов отказались войти в организованный генера­лом А. А. Власовым под патронажем Главно­го управления СС «Комитет освобождения народов России» (КОНР) и включить «свои» формирования в состав «Русской освободи­тельной армии». Вместо этого «националы» объявили о создании на основе этих частей «Кавказской освободительной армии» и «На­циональной армии Туркестана». Однако Вла­сов, имевший в лице руководства СС надеж­ных покровителей, к апрелю 1945 г. сумел добиться номинального подчинения ему на­циональных комитетов и воинских форми­рований.